Сберегать— это не накапливать кучи дичи, зерна или звонкой монеты. Такое нагромождение ходовых потребляемых вещей, имеющих свои сроки существования, может представлять собой сбережение лишь для изолированного человека, для человека вне общества. Все, что мы говорили до сих пор о ценности, услугах, относительном богатстве, показывает нам, что в социальном аспекте сбережение, хотя и порожденное только что названным накопительством, развивается по-иному и имеет иной характер.
Сберегать означает добровольно устанавливать интервал между моментом оказания услуг обществу и моментом получения равноценных услуг от общества. Например, человек может повседневно со своего двадцатилетнего возраста и до шестидесятилетнего оказывать другим людям услуги по своей профессии, равные числу четыре, а получать от них услуги, равные числу три. В этом случае он обретает возможность получать от своего социального окружения в старости, когда он уже не сможет трудиться, выплаты, равные четырем и охватывающие сорокалетний период, когда он трудился.
Тот факт, что он обеспечивает себе такое положение, выражающееся в накоплении всякого рода ценных бумаг, векселей, банковских билетов, звонкой монеты, — этот факт имеет лишь второстепенное и сугубо формальное значение. Он, этот факт, имеет отношение только к способам реализации названного нами намерения человека. Сама суть и эффект сбережения от этого не меняются. Сама по себе звонкая монета — это всего-навсего некая иллюзия, и тем не менее почти все мы впадаем в нее.
Ведь и в самом деле мы с трудом удерживаемся от того, чтобы верить, будто человек сберегающий изымает из обращения определенную ценность и, значит, наносит ущерб обществу.
Возникает одно из чисто внешних и нелогичных противоречий, один из тупиков, которые, как это лишь кажется, встают непреодолимой преградой на пути прогресса, один из диссонансов, нарушающих вроде бы слаженный хор и побуждающих усомниться в могуществе и воле Создателя всех вещей.
С одной стороны, мы знаем, что может расширяться, возвышаться, совершенствоваться, обеспечивать себе досуг, стабильность, а следовательно интеллектуальное, культурное, нравственное развитие лишь благодаря созданию обилия и постоянному накоплению капиталов. От умножения капиталов зависят также спрос на рабочие руки, рост заработков и поэтому и прогресс в сторону выравнивания положения, равенства всех людей.
Но, с другой стороны, не есть ли «сберегать» нечто обратное, чем «расходовать», «тратить», и не является ли тот, кто тратит, человеком, порождающим и активизирующим труд, а тот, кто сберегает, не делает ли прямо противоположное? Если каждый примется очень сильно экономить, это же соответственно замедлит труд, а то и вовсе остановит его, если бы, конечно, сбережение могло бы стать абсолютным, всепоглощающим.
Что же можно посоветовать людям? И какую в этой связи основу может предложить политическая экономия для морали и нравственности, если перед нами встает нижеследующая противоречивая и зловещая альтернатива:
«Если вы не будете сберегать, то капитал не преобразуется, а просто рассеется. Число рабочих рук умножится, но фонд оплаты труда останется прежним, и рабочие будут конкурировать между собой, будут сбивать уровень заработков, которые сильно снизятся, и человечество в этом отношении начнет приходить в упадок. Оно будет приходить в упадок и в другом отношении, так как если вы не сберегаете, у вас не будет хлеба в старости, вы не сможете устроить судьбу вашему сыну, сколотить приданое дочери, вообще создать и развить какое-нибудь дело и т. д.».
«Если же вы будете сберегать, вы уменьшите фонд заработков, повредите огромному числу ваших собратьев, нанесете ущерб труду — этому всеобщему созидателю всех человеческих удовлетворений: вы снизите, следовательно, уровень жизни человечества».
Столь шокирующие противоречия исчезают перед объяснением, которое мы даем сбережению, — объяснением, основанным на идеях, к которым привели нас наши исследования в области ценности.
Услуги обмениваются на услуги.
Ценность есть сравнение и сопоставление двух услуг.
Значит, сберегать — это оказать услугу другому и дать ему время для оказания ответной и равноценной услуги или, если выразить это в более общем виде, установить промежуток времени между оказанной услугой и услугой полученной.
Так в чем же вредит обществу и труду тот, кто воздерживается на какое-то время получить обратную услугу от общества в ответ на услугу, которую он оказал обществу? Я возвращаю себе положенную мне ценность только через год, хотя мог бы потребовать ее немедленно. Значит, я даю отсрочку обществу на год. За этот срок труд продолжается, услуги обмениваются, как будто бы я не существовал вовсе. Я нигде и ничего не нарушаю. Напротив, я увеличиваю количество удовлетворений моим собратьям, и они пользуются ими даром в течение года.
«Даром» — это не совсем то слово, и надо продолжить рассмотрение всего этого феномена.
Промежуток времени, разделяющий обе обмениваемые услуги, сам по себе тоже есть предмет сделки, договоренности, ибо он тоже представляет собой ценность. Здесь-то и надо искать происхождение и объяснение процента.
Человек оказывает услугу, но желает получить ответную и равноценную услугу лишь через десять лет. Вот вам и появляется ценность, воспользоваться которой немедленно он отказывается. Между тем характер ценности таков, что она способна приобретать и затрагивать решительно все и всякие формы. Обладая определенной ценностью, человек уверен, что может получить любую вообразимую услугу равной ценности, притом либо непродуктивную, либо продуктивную услугу. Тот, кто откладывает на десять лет возвращение отданного им кредита, откладывает поэтому не только некое пользование, потребление, но и возможность производить соответственные вещи. Именно в этой связи он и встречает людей, готовых договориться с ним на этот счет. Один из них скажет нашему эконому: «Вы вправе получить немедленно вашу ценность, но вам удобнее получить ее через десять лет. Хорошо, тогда на этот срок давайте мы с вами как бы поменяемся местами. Я буду распоряжаться ценностью, которую вы мне кредитуете. Я буду использовать ее в течение десяти лет в продуктивной форме, и по окончании срока она будет вам возвращена. Тем самым вы оказываете мне услугу, а так как всякая услуга имеет свою ценность, которая определяется путем сопоставления с какой-либо другой услугой, нам остается лишь оценить услугу, которую я прошу у вас, и определить ее ценность. Мы договоримся, и по истечении десятилетнего срока я не только верну вам ценность вашей услуги в виде кредита, но еще и ценность услуги за сам факт кредитования».
Вот такую ценность, рождающуюся из временной уступки ценностей, и называют процентом.
Точно так же, как кто-нибудь может просить другого предоставить в его распоряжение ценность, которую он вернет и отплатит за это трудом, так и просящий кредитовать его может заключить такую же сделку. В обоих случаях это называется просить в кредит. Отдать что-либо в кредит — это значит отдать время, потребное для создания ценности, в пользу другого лишить себя самого возможности пользоваться этой ценностью, оказать услугу и получить право на получение равноценной услуги.
Вернемся к экономическим эффектам сбережения. Теперь, когда мы знаем обо всех деталях этого феномена, нам должно быть ясно, что он не причиняет никакого вреда ни человеческому труду, ни вообще всякой деятельности человека. Когда человек экономный, получая звонкую монету за услуги, оказанные им другим людям, просто скапливает ее, громоздя кучу монет, он тоже не наносит никакого ущерба обществу, поскольку он может брать от общества те или иные ценности, лишь отдавая обществу ценности эквивалентные. Но, добавлю я, такое накопительство просто невероятно, оно встречается разве что в порядке крайнего исключения, ибо оно ущемляет личные интересы тех, кто практикует нечто подобное. Звонкая монета, пересыпающаяся в пригоршнях такого человека, шепчет ему: «Тот, кто владеет мною, оказал много услуг обществу, но общество не заплатило ему ничего. Оно передало меня в руки этого человека как некое возможное обязательство с его, общества, стороны. Я есть признание, обещание, гарантия. Когда этот человек захочет, он сможет меня выставить из дому, стать кредитором общества и получить за такую услугу соответствующую услугу от общества».
Этому нашему человеку некуда спешить? Так что же, он так и будет держать у себя свои монеты? Нет, не будет, поскольку, как мы видели, промежуток времени, разделяющий две обмениваемые услуги, сам есть услуга, по поводу которой можно вести торг и прийти к соглашению. Если наш эконом намерен и готов оставаться десять лет без причитающихся ему услуг от общества, то в его интересах заменить самого себя каким-нибудь представителем общества, и тогда он добавит к ценности, отданной им взаймы как кредитором, ценность самой этой услуги, то есть отдачи в кредит. Следовательно, сбережение никоим образом не предполагает простого накапливания и сваливания в кучу каких угодно материальных вещей.
Так пусть же моралист не спотыкаются об это соображение...
- Войдите, чтобы оставлять комментарии