34. Протекционисты утверждают, что они обладаю даром создавать новые отрасли производства. Посмотрим, выдерживает ли это положение критику. Мы видели уже, что, по мнению протекционистов, «охранительные пошлины имеют задачей направить часть труда и капитала к деятельности, протежируемой законом» (§13). Проследим же за такими «направлениями».
35. Что такое промышленность? Протекционисты полагают, что это «предприятие, дающее работу», почему и утверждают, что насаждая в стране новые отрасли производства, они предоставляют занятие народу. На их взгляд поэтому выходит, что мы живем для того, чтобы трудиться, а не трудимся, для того, чтобы жить.
На деле мы видим, однако, что труд везде и всегда признается тягостью, что человек вынуждается к труду лишь постольку, поскольку желает добыть средства к жизни, что он охотно уклоняется от труда, если имеет такие средства со стороны, и что вообще каждый из нас стремится получить наибольшее количество благ за наименьшее количество труда.
Протекционизм идет как раз наперекор этому стремлению, ибо если и предоставляет народу труд, то только путем уменьшения количества предметов, необходимых для жизни и путем увеличения их цены. В самом деле, раз только нам нужны доходы, чтобы жить, то прежде всего нужны капиталы; чтобы создать фабрику, которая будет давать заработную плату, надо сперва вложить в нее капитал. Отсюда, если охранительные пошлины могут увеличивать количество средств к жизни, то они должны увеличивать и капиталы. Но каким же образом налог может увеличивать капитал? Правительство, конечно, может взять деньги у Ивана и отдать их Петру. Но ведь нельзя забывать, что если при этой комбинации Петр и получит возможность расширить свое производство и дать заработок большему числу рабочих, то на столько же уменьшится возможность сделать то же самое для Ивана, – и засим учение протекционистов окажется не выдерживающим самой снисходительной критики, даже построив его на видимо ошибочном определении ими «промышленности».
36. Промышленность есть организованное сочетание капитала и труда для удовлетворения общественных нужд. Сама по себе она не есть цель и не составляет особенного блага; она вовсе не игрушка и не украшение жизни. Если б можно было удовлетворять наши потребности без промышленности, было бы лучше, а не хуже.
37. Каким образом создается промышленность? Кто откроет в недрах земли данной области продукт, удовлетворяющий человеческим нуждам, лучше и дешевле, чем удовлетворялись они раньше, тот создаст в этой области новый вид промышленности. Кто изобретет новый способ обработки, благодаря которому предмет потребления станет дешевле и лучше, нежели прежде, тот создаст новую промышленность. Кто найдет лучший прием выращивания скота и обработки земли, тот также создаст новое производство. Кто измыслит обработку шерсти, хлопка, шелка или кожи, делающую продукт более дешевым или более красивым, тот опять-таки создаст новое производство.
Телефон - новая отрасль производства. Как измерить пользу его? Неужели она состоит только в том, что несколько человек получат заработок при телефонных станциях и конторах? Нет, польза происходит от удовлетворения существующей уже потребности улучшить сообщения за наименьшую плату при наименьшей затрате труда и в наикратчайший срок.
Примеры эти наглядно поясняют, что значит создавать новые отрасли производства. Для этого необходимо шевелить мозгами, иметь и капиталы и большую силу воли. Но разве пошлина может создавать ум, капиталы и энергию?
Положим, однако, что путем законодательных мер мы создадим новую отрасль производства, даже в том смысле, как мы ее понимаем. Какая может быть от нее польза?
В настоящее время жители Коннектикута зарабатывают средства к жизни, применяя свои капиталы и труд к известным отраслям труда. Если бы они могли открыть новый вид промышленности, то ничто не мешало бы им заняться ею, так как для этого достаточно только отбросить то, что они делают теперь. Несомненно однако, что на подобную перемену они решаться только тогда, когда увидят, что новая промышленность выгоднее прежней.
Ясно поэтому, что польза заключается только в разнице бырышей от старого и нового производства, и очень ошибаются протекционисты, предполагая, что всякая промышленность выгодна уже тем, что дает вообще какой-нибудь доход: даже при действующих усовершенствованиях производства, выгодность его будет зависеть исключительно от того, даст ли оно лучший и дешевейший продукт вместо худшего и дорогого. Если да, то наслаждение такого производства путем искусственных мер совершенно излишне; а если нет, то оно уже положительно вредно и в экономическом отношении, как убыточное, и в нравственном, как насильственное.
Нет никакой надобности издавать законы, заставляющие людей менять менее прибыльные занятия на более прибыльные; нет никакого насилия, чтобы заставить человека взять серебряный доллар в 100 центов за 98 центов: насилие неизбежно, когда хотят заставить людей платить за доллар 101 цент. В этом случае нужна власть, пользующаяся правом обложения, так как она одна только может сказать: «для того, чтобы вы согласились платить за доллар 101 цент, я возьму с Ивана налог в два цента; один для вознаграждения вашей потери, а другой для предоставления вам известного барыша».
Таким образом, даже с точки зрения самих протекционситов охранительная пошлина и бесполезна, и бессильна в деле развития новых отраслей промышленности. В истинном значении этого слова; она может насаждать только непроизводительные занятия.
39. Мы пойдем дальше. Мы видели уже, что протекционисты не создают новых отраслей производства; они просто насаждают их в данной местности, предоставляя им возможность жить за счет потребителя, как микробы живут на счет другого организма.
Каждое производство должно само вознаграждать человека, который им занимается. Нет надобности давать человеку вознаграждение за то, что он зарабатывает себе пропитание. Фабрика, дом умалишенных, школа, церковь, богадельня и тюрьма не могут быть подводимы под один уровень в экономическом отношении. Общество должно платить налоги для содержания больниц, богаделен, мест заключения и т.п.? Мы смотрим на эти налоги не без сожаления, признавая, что они поглощают наше богатство, и однако каждый действительный производитель должен отдать часть своих заработков на содержание названных заведений. Поэтому чем больше их размеры, тем тягостнее отзываются они на карманах производителя.
40. Школы и церкви поглощают больше всего капитала. Непосредственно они не приносят нам никаких доходов; но нетрудно доказать, что их косвенная польза весьма велика. Здесь мы имеем дело с другим видом общественных учреждений.
41. Сельские же хозяйства, заводы и фабрики суть именно те производительные заведения, которые должны снабжать ресурсами как поименованные выше, так и все другие непроизводительные учреждения. Понятно, что если и фабрики с заводами будут ставиться на одну доску со школами и богадельнями, то откуда же возьмутся средства, необходимые для их содержания? Ведь кроме земледелия и промышленников, нет уже никого. Отсюда со всею наглядностью обнаруживается, что когда какая-нибудь отрасль производства, хотя бы в самой слабой степени, насаждается путем протекции, то непременно одна часть производителей будет жить за счет другой, на которую и обрушится вся тяжесть содержания непроизводительных учреждений и заведений. отсюда же и фабрика, являющаяся детищем тарифа и без него неспособная существовать, не только не производит богатства, а прямо уменьшает его. Она является чистейшим бременем для народа и чем больше таких фабрик, тем тягостнее экономическое положение этого народа.
42. Когда протекционист, показывая мне суконную фабрику, спрашивает – неужели я не признаю полезности ее для народа, я отвечаю вопросом же – существует ли эта фабрика благодаря тарифу, или нет? Если нет, то я нахожу, что она действительно полезное заведение, хотя и не более, чем сельскохозяйственный хутор, или кабинет врача.
Если же он отвечает «да», то я не признаю эту фабрику даже промышленным заведением, так как ради ее существования наше платье обложено пошлиной в 60% и она явилась на свет вовсе не для того, чтобы снабжать нас одеждой, а только в тех видах, чтобы заставить нас обменивать сто аршин сукна не на 600 пудов пшеницы, как обменивали мы ее до ее [пошлины] устройства, а за 900 пудов. Это значит, что самим фактом своего существования она изменила условия нашего рынка не к выгоде, а во вред народу; а все, что увеличивает тяготу и уменьшает его благосостояние, есть бедствие. Мы все работаем, трудимся, думаем, изобретаем для того, чтобы обставить свою жизнь как можно лучше. Но когда фабрика ставит преграды к достижению этой цели, когда она затрудняет, а не облегчает условия нашего существования, то она является для общества положительным злом.
43. Итак, повторяю, охранительные пошлины никоим образом не могут создавать новых отраслей производства. Ими насаждаются только фабрики и заводы, живущие микробами на счет других и не производящие народного богатства, а поглощающие его.
Нет никакого сомнения, что чем энергичнее наш Конгресс будет вызывать к жизни подобные фабрики и заводы, тем неизбежнее он будет заставлять страну обменивать наиболее прибыльные занятия на менее прибыльные, потому что никакой производитель, предоставленный в деле выбора занятий собственному усмотрению, себе не враг и никто лучше него самого не знает, какое производство для него выгоднее в данное время и при данной обстановке.
Приверженцы охранительных пошлин крайне ошибаются, предполагая, что в сфере промышленной законодательство вполне может навести нас на путь истины, и что без его воздействия мы будем делать только ошибки. Протекционизм, напротив, чем шире практикуется, тем успешнее сокращает запас народной энергии и самодеятельности.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии