147. Я кончил беспристрастный разбор нашего протекционизма. Сначала я рассмотрел все доводы его, приняв их за истину. Затем, при свете науки, я атаковал его с фронта и опроверг наиболее распространенные его заблуждения.
В конечном результате выяснилось, что главнейшие положения протекционистов, будто при свободе выбора население страны не сумеет распорядится своим трудом и будто пошлины могут исправить его ошибки и привести к лучшей организации труда, совершенно ошибочны и не имеется ни малейшего основания доверять им.
На каждом шагу затем все верования протекционизма, его надежды и мероприятия, оказались либо несостоятельными и вредными, либо по меньшей мере неисполнимыми.
Сопоставим в заключение несколько общих выводов, прямо вытекающих из сделанного нами разбора.
148. Исходя из определения, какое сами наши протекционисты дают охранительной пошлине, мы нашли, что она не только не увеличивает богатства страны, но всегда и при всяких обстоятельствах производит лишнюю и бесплодную затрату труда и капитала, уменьшает доходность промышленности, ослабляет торговое наше могущество и неизбежно понижает уровень нашего благосостояния.
Мы нашли также, что охраняемые отрасли производства не могут производить, а только истребляют наше богатство. Если производства эти принадлежат к числу таких, которые обогащали нас, то логически надо допустить, что истребление и есть производство, что оно-то и производительно.
Мы видели далее, что наши протекционисты стремятся направить часть народного труда и капитала к таким производствам, которые без охранительной пошлины не выручают своих расходов и в которых поэтому прирост капитала будет совершаться медленнее, чем других. Верить, что этим путем можно ускорить рост народного богатства, значит записаться в число неисцелимых слепцов, ибо для каждого зрячего ясно, как день, что переносить капитал из более доходных в менее доходные предприятия, значит тратить его попусту. В конечном выводе получается, таким образом, что раз мы уверуем в непогрешимость нашего протекционизма, мы должны будем принять за основное правило здоровой экономической политики, что бесплодная растрата труда и капитала создает богатство.
149. Обратимся затем к общественным и правовым отношениям наших граждан. Ряд наблюдений доказал нам, что протекционизм сводится просто к данной людям власти собирать дань друг с друга. Если закон дает один рубль Ивану, он должен взять его с Петра, иначе закон создал бы этот рубль из ничего, или, другими словами, сотворил бы чудо. Каждый из нас оплачивает таможенные пошлины. Даже и тот, кто имеет от них прямую выгоду, не должен забывать, что они причиняют ему также и потери. Поэтому чрезвычайно важно постоянно проверять баланс этого счета, чтобы убедиться, в накладе ли плательщик, или в барыше; ибо если пошлины не приносят никакой пользы данному плательщику, то, очевидно, он несет тягость, за которую не получает ни малейшего вознаграждения.
150. В Англии во время похода против хлебных пошлин неизвестный писатель в Westminster Review очень удачно изобразил поучительную картинку тогдашнего протекционизма.
В одной клетке, говорит он, было несколько обезьян. Каждая из них получала на свой обед по куску хлеба, но тут же бросала свой кусок на пол и старалась отнять другой у какой-нибудь из соседок. Результат был тот, что хлеб искрошивался во взаимных потасовках, днище клетки покрывалось крохами и затем каждая обезьяна должна была собирать их и довольствоваться ими для своего пропитания... Сравнение вполне подходящее.
Недавно я читал в одной протекционистской газете, что в Судане каждый земледелец имеет своих голубей. Когда голуби вечером прилетают домой, каждый старается заманить в свой голубятник возможно большее число их. «Все суданцы, - говорит газета, - делают то же самое и в конце концов голуби попадают попеременно то к одному, то к другому, так что ни у кого число их не увеличивается. Суданцы отлично понимают это; но ни один не может устоять против соблазна обобрать своего соседа". Стоило бы только этим дикарям брать налог с каждого голубя и тогда они поступали бы точно так же, как "просвещенные и свободные американцы».
Наши протекционисты утверждают, что они берут с меня налог для пользы общества и для моей собственной. Я отвечаю их же собственным языком, что де «это прекрасные теории; но существует ли пошлина для общественной пользы, или для моей, я замечаю, что прежде всего вы устанавливаете ее для вашей собственной». Тогда протекционисты заявляют, будто я начинаю «ругаться».
151. Если их протекционизм не взаимное обирание, то он чародейство. Вся его философия сводится к вопросам в роде следующих: сколько я должен заплатить соседу, чтобы он торговал со мною; сколько, чтобы перестал делать мне конкуренцию; сколько, чтобы он конкурировал с продавцами тех предметов, которые я собираюсь купить и т.д. Все это только дорогие средства приобретать то, что давалось бы даром, если бы стоило приобретения (§89).
Всеми признается, что один человек не может подняться на воздух, взявшись за ушки своих сапог. Предположим, что тысяча человек становятся в круг и каждый из них держится за ушки сапог своих соседей; разве отсюда следует, что все они вместе могут подняться на воздух? Легко убедиться, что это и есть конечный результат нашего протекционизма, раз только обращается внимание на сторону расхода: все, что заработано с одной стороны, должно быть в одинаковой степени уплачено с другой. Потери же взаимных расплат приходится разложить на всех членов общества, для которого они составляют очевидный минус.
В этом и кроется страшное зло нашего протекционизма. Оно не измеряется высотой обложения, оно измеряется общим ослаблением народной производительности. Можно с одинаковым основанием утверждать, что полезно загромоздить судоходные реки и дороги бревнами, или притупить наши инструменты, как и проповедовать, что лишнее обложение может составить благо. Некоторые утверждают даже, что полезно уничтожить машины; а недавно я читал в одной бостонской газете, что нам необходима новая междоусобная война.
Люди подобных воззрений могут, конечно, верить, что и охранительные пошлины - благодать; но кто ищет правды, должен согласиться, что если им равномерно обложены все, то никому не приносят они не малейшей пользы, составляют только лишний груз и причиняют каждому чистейшую потерю. Общее наше благосостояние станет гораздо выше при полной свободе торговли, когда каждый будет зарабатывать, что может, но будет беречь свой заработок для себя.
152. У нас есть школа политической науки, утверждающая, что ученые профессоры должны научить нас, «каким путем, посредством толкового тарифа, народ может сохранить жизненность своей промышленности, удешевить стоимость предметов потребления, заставить иностранцев продавать нам свои продукты дешево и в то же время наполнять сундуки нашей казны» [*См. Taussig. History of Existing Tariff, p. 73.].
Прекрасное дело! За одно уже надлежало бы поручить этим профессорам, чтобы они научили нас добывать манну небесную, открыли бы наконец филоофский камень, нашли бы квадратуру круга и осуществили всеобщее счастье - благо для них все это пустяки. Единственная опасность, однако, в том, что они, пожалуй, занесут все эти тайны в свои книги, а тогда ведь и «ненавистные иностранцы» могут с ними ознакомиться. В таком случае выйдет, что в ту пору, как англичане, французы и немцы будут работать для нас и выплачивать наши подати, мы точно так же должны будем работать для них и выплачивать их подати; в конце концов прежняя суровая нищета снова водвориться на земном шаре и труды профессоров ни к чему лучшему не приведут.
153. Нам говорили несколько лет назад, что высокие пошлины были необходимы для уплаты нашего громадного долга. Прекрасно. Но мы уже уменьшили этот долг с 78 долл. 25 центов на человека до 28 долл. 41 цента; проценты мы тоже уменьшили с 4 долл. 29 центов на человека до 95 центов. Теперь, напротив, нам говорят, что мы не должны погашать нашего долга, чтобы сохранить наши пошлины. Известно, что наш бюджет. - отличается таким громадным превышением доходов над расходами, что мы не знаем, куда девать избытки нашего казначейства [*Так было в 1888 г., когда автор составлял эту книгу. В последующие годы Конгресс так распорядился финансами Северо-Американских Штатов, что в настоящее время (20 сентября 1892 г.) предвидится уже дефицит. - Прим. пер. ]. Но наши протекционисты нещадным образом стали расточать народные деньги именно с той целью, чтобы эти избытки не послужили поводом к уменьшению тарифных ставок, и ни для кого теперь не секрет, что протекционисты нашего Конгресса прямо развращают наших политических деятелей.
154. Нам говорят, что охранительная система создает народное благоденствие. Когда же мы указываем в ответ на постоянно чередующиеся кризисы и на промышленный застой, протекционисты отвечают, что все эти бедствия происходят от фритредеров, продолжающих ратовать в пользу свободной торговли.
Логически поэтому приходится заключить, что созданное системой благоденствие до такой степени шатко, что разлетается в прах даже от одних разговоров о свободной торговле. Протекционисты вечно нападают на формулу свободной торговли laissez faire, laissez passer, для всех равную и ни для кого не обидную; но в то же время вечно переделывают свои таможенные тарифы, чтобы оказать «равную справедливость» всем заинтересованным производителям. Однако ясно, как день, что достижение такой справедливости решительно неосуществимо, ибо, если даже тариф не причиняет ущерба Ивану, то никоим образом не может он принести пользу Петру, и никогда дело не обходится без жертв. Вечно поэтому наблюдается борьба взаимно сталкивающихся интересов [*Примеров можно привести бесчисленное множество. Приведем один. Недавно производители шелковых тканей в Лионе ходатайствовали перед французским правительством об уменьшении пошлины на хлопчатобумажную пряжу, которая необходима им как основа для многих сортов тканей. Лионцы доказывали, что при существующих пошлинах им нельзя выдерживать конкуренцию швейцарских и германских производителей, которые получают бумажную пряжу беспошлинно. Но тогда подняли вопль и стоны руанские фабриканты бумажной пряжи, заявившие, что их производство будет уничтожено, если лионцам будет дана возможность приобретать пряжу за границей. (Economist, 1885. P. 815.)], которая может прекратиться лишь тогда, когда государство откажется от искусственного регулирования этих интересов и будет оказывать всем им одинаково полную справедливость. Вот это-то и принесет свободная торговля.
Линкольн очень любил передавать следующий случай из его домашней жизни. Однажды он услыхал шум в соседней комнате; входит туда и видит, что два его сына Боб и Тэб [*Уменьшительные имена Роберта и Эдуарда. - Прим. пер.] дерутся. Что случилось? - спрашивает он.
Папа, Тэб хочет отнять у меня мой ножик.
«Ну так и уступи ему нож, - говорит Линкольн, - чтобы он сидел покойно.
Нет, - отвечает Боб, - этой мой нож, он нужен мне, чтобы и я сидел покойно».
Линкольн приводил обычно этот рассказ в доказательство того, что единственной основой мира служит справедливость. И вот, когда у нашего гражданина отнимают то, что он заработал, он именно желает сохранить свое, чтобы сидеть покойно.
Наши предки сражались за политическую и свою независимость. Если мы желаем быть достойным потомством прославленных отцов, мы должны бороться, чтобы обеспечить себе и свободу торговли, как обеспечили и свободу политическую. Кто пойдет сегодня обрабатывать землю в свободном Канзасе и как извлечет он пользу из своего труда, если не будет иметь права обменять свой хлеб на какие угодно продукты земного шара и на самых выгодных условиях, какие только и даст ему всемирная торговля?
155. История гражданской свободы есть ничто иное, как борьба против несправедливого обложения. В настоящее время самый несправедливый у нас налог - это таможенная пошлина. Наш протекционизм развращает наши политические учреждения, как рабство развращало их раньше. В правильно организованной стране государство обязано противодействовать всякому поползновению одного лица нарушать права другого; таким только образом и могут быть водворены порядок и справедливость. Но при нашей охранительной системе Конгресс сам дает право одним лицам нарушать интересы других. Это вопиющая несправедливость по отношению к жертвам; это колоссальный самообман по отношению к мнимо облагодетельствованным; это бесполезнейшая растрата общественных средств. Остается только вопрос - каким образом избавиться от всех этих бед в кратчайший срок?..
- Войдите, чтобы оставлять комментарии