Австрийская теория экономического цикла (1936)

В наши дни в экономической науке принято говорить об австрийской теории экономического цикла. Подобная характеристика чрезвычайно лестна для нас, австрийских экономистов, и мы высоко ценим оказанную нам таким образом честь. Тем не менее, как и любой другой вклад в науку, современная теория экономических кризисов не является результатом работы учёных одной нации. Так же как и другие составляющие наших современных экономических познаний, данный подход является плодом совместных усилий ученых-экономистов из всех стран.

Денежное толкование экономического цикла не является чем-то совершенно новым. Английская «денежная школа» уже пыталась объяснить природу бума расширением кредита в результате выпуска банкнот без металлического обеспечения. Тем не менее этой школой не было учтено, что банковские счета, которые могут быть востребованы в любое время посредством чеков, то есть текущие счета, играют в увеличении кредита ту же самую роль, что и банкноты. Следовательно, расширение кредитования может возникнуть не только вследствие избыточного выпуска банкнот, но и в результате открытия избыточных текущих счетов. Именно в связи с недопониманием этой истины денежная школа была убеждена, что для избежания повторных экономических кризисов достаточно будет принять закон, ограничивающий выпуск банкнот без металлического обеспечения, тем временем оставляя неотрегулированным порядок расширения кредита через текущие счета. Закон о банках Пиля от 1844 года, так же как и аналогичные законы в других странах, не принёс ожидаемого результата. Из этого было сделано ошибочное заключение, что попытка английской школы объяснить экономический цикл с денежных позиций была опровергнута самой действительностью.

Второй недостаток денежной школы состоял в том, что её анализ механизма расширения кредитования и последующего кризиса был ограничен ситуацией, в которой кредитование расширялось лишь в одной стране, тогда как во всех остальных странах банковская политика оставалась консервативной. Реакция, которая возникает в данном случае, является результатом воздействия со стороны внешней торговли. Внутренний рост цен стимулирует импорт и парализует экспорт. Металлические деньги утекают за рубеж. В результате, банки сталкиваются с возросшими требованиями о возвращении тех средств, которые они пустили в обращение (таких, как необеспеченные банкноты или текущие счета), до тех пор, пока они не обнаруживают, что вынуждены ограничить кредит. В конце концов отток металлических денег останавливает рост цен. Денежная школа анализировала только данную конкретную ситуацию; ей не рассматривалось кредитное расширение на международном уровне всеми капиталистическими странами одновременно.

Во второй половине XIX века данная теория экономического цикла была поставлена под сомнение, и получила признание идея о том, что экономический цикл не имеет ничего общего с деньгами и кредитованием. Попытка Викселя (1898) реабилитировать денежную школу оказалась недолговечной.

Основатели австрийской школы экономики – Карл Менгер, Бём-Баверк и Визер – не интересовались проблемой экономического цикла. Анализ этой проблемы должен был стать задачей второго поколения австрийских экономистов.

Выпуская фидуциарные средства, под которыми мной подразумеваются банкноты без золотого обеспечения или текущие счета, которые не в полном объёме обеспечены золотыми резервами, банки в состоянии значительно расширить свой кредит. Создание этих дополнительных фидуциарных средств позволяет им увеличить кредитование значительно превышая лимит, обусловленный их собственными активами, а также фондами, вверенными им банковскими клиентами. Они вступают на рынок в данной ситуации в роли «поставщиков» дополнительного кредита, созданного ими же, чем вызывают снижение ставки процента, которая опускается ниже того уровня, на котором находилась бы без их вмешательства. Снижение ставки процента стимулирует экономическую активность. Проекты, которые не рассматривались бы как «прибыльные», если бы на процентную ставку не оказали своё воздействие банковские манипуляции, и которые таким образом остались бы невостребованными, тем не менее сочтены «прибыльными» и теперь могут быть запущены. Более активная конъюнктура ведет к увеличению спроса на производственные материалы и рабочую силу. Цены на средства производства и оплата труда растут, а увеличение заработной платы ведет в свою очередь к увеличению цен на потребительские товары. Если бы банкам пришлось отказаться от своего образа действий и ограничить себя тем, что уже сделано, то бум быстро сошёл бы на нет. Но банки не отклоняются от выбранного ими курса; они продолжают все больше и больше расширять кредитование, а цены и заработная плата соответственно продолжают расти.

Это движение вверх тем не менее не может продолжаться бесконечно. Материальные средства производства и рабочая сила, имевшиеся в наличии, не увеличились; все, что увеличилось, так это объем фидуциарных средств, которые в обращении товаров могут играть ту же роль, что и деньги. Средства производства и рабочая сила, которые были переключены на новые предприятия, не могли не обескровить другие предприятия. Общество не достаточно богато, чтобы позволить создание новых предприятий, ничем при этом не обделив другие предприятия. До тех пор, пока расширение кредитования продолжается, это останется без внимания, но данное расширение не может продолжаться безгранично. Поскольку была предпринята попытка предотвратить резкое прекращение движения вверх (и обвал цен, который явился бы результатом) путём создания все больших и больших кредитов, результатом должно стать непрерывное и даже более стремительное повышение цен. Но инфляция и бум могут продолжаться беспрепятственно лишь до тех пор, пока общественность полагает, что движение цен по нарастающей в ближайшем будущем должно прекратиться. Как только общественному мнению станет известно, что нет никаких оснований рассчитывать на окончание инфляции, начнётся паника. Никто не хочет хранить свои деньги, поскольку владение ими с каждым днем означает все большие и большие потери; каждый спешит обменять деньги на товары; люди скупают вещи, которым у них не найдется применения, даже не глядя на их цену, с единственной целью избавиться от денег. Так выглядит феномен, который имел место в Германии, а также в других странах, следовавших политике длительной инфляции, и который стал известен как «бегство в реальные ценности». Цены на товары невероятно подскочили, так же как и курсы иностранных валют, тогда как стоимость внутренних денег упала практически до нулевой отметки. Ценность валюты коллапсирует подобно тому, как это происходило в 1923 году в Германии.

В то же время, если банки решают вовремя остановить расширение кредита, чтобы предотвратить обвал валюты, и если таким образом бум будет остановлен, то быстро выяснится, что ложное впечатление «прибыльности», созданное расширением кредита, привело к неоправданным капиталовложениям. Многие предприятия или деловые проекты, которые были запущены благодаря искусственному снижению процентной ставки и которые удерживались на плаву благодаря столь же искусственному росту цен, прибыльными теперь не выглядят. Одни предприятия урезают масштаб своей деятельности, другие ликвидируются или терпят банкротство. Цены резко падают, вслед за бумом наступают кризис и последующая депрессия, которые венчают собой период неоправданных капиталовложений, вызванных расширением кредита. Проекты, обязанные своим существованием тому обстоятельству, что в какой-то момент они были сочтены «прибыльными» в искусственных условиях, созданных на рынке в связи с расширением кредита и последовавшим за ним ростом цен, «прибыльными» быть перестали. Капитал, вложенный в эти предприятия, потерян в той степени, насколько он «заперт». Экономика должна приспосабливаться к этим потерям и той ситуации, которую они влекут за собой. Первое, что требуется сделать в данном случае, это ограничить потребление и через экономное расходование наращивать новые фонды основного капитала с тем, чтобы приспособить производственный аппарат к действительным, а не искусственным нуждам, которые могли бы возникнуть и быть признаны действительными только в результате ложного предположения о «прибыльности», основанного на увеличении кредитования.

Искусственный «бум» был вызван расширением кредитования, а также снижением процентной ставки в результате вмешательства банков. В период увеличения кредита банками действительно постепенно была повышена ставка процента; с чисто арифметической точки зрения её уровень превышает тот, что был в начале бума. Это повышение процентной ставки тем не менее является недостаточным для того, чтобы восстановить равновесие на рынке и остановить нездоровый для экономики бум. Поскольку на рынке, где цены непрерывно растут, валовой процент должен включать в себя помимо процента в строгом смысле – то есть помимо чистой ставки процента – ещё один элемент, выполняющий роль компенсации за рост цен, происходящий в период займа. Если цены растут непрерывно и если получатель ссуды получает дополнительную прибыль от продажи товаров, которые он приобрел на заёмные средства, он будет склонен выплачивать более высокую ставку процента, чем он оплачивал бы в период стабильных цен; в то же время капиталист не будет склонен давать взаймы при таких условиях, если (ссудный) процент не включает компенсацию за те потери, которые влечет за собой для кредиторов снижение покупательной способности денег. Если же банки не принимают в расчёт эти условия при установлении необходимой им суммарной процентной ставки, их ставку следует рассматривать как искусственно поддерживаемую на слишком низком уровне, даже если с чисто арифметической точки зрения она выглядит гораздо выше той, что преобладала в «обычных» условиях. Таким образом в Германии летом 1923 года процентная ставка в несколько сотен процентов могла рассматриваться как слишком низкая по причине ускоренного падения марки.

Как только вслед за изменением банковской политики изменяется направление торгового цикла, возникают невероятные трудности в получении ссуд по причине всеобщего ограничения кредитования. Ставка процента растет очень быстро как следствие внезапной паники. Через некоторое время она вновь упадет. По сути это хорошо известное явление, когда в период депрессии предельно низкая процентная ставка – если рассматривать её с арифметической точки зрения – отнюдь не способствует стимуляции экономической активности. Запасы наличности у частных лиц и банков растут, ликвидные активы накапливаются, но депрессия все еще продолжается. При нынешнем [1936 г.] кризисе накопление этих «бездействующих» золотых резервов по определённой причине приняло чрезмерные пропорции. Капиталисты естественным образом стремятся избежать риска потерь при девальвациях, предполагаемых различными правительствами. Учитывая, что тот значительный денежный риск, который связан с владением облигациями и другими процентными ценными бумагами, не компенсирован соответствующим ростом ставки процента, капиталисты предпочитают содержать свои фонды в той форме, которая в этом случае позволяет уберечь их деньги от неизбежных при возможной девальвации потерь путём быстрого превращения в ту валюту, которой не угрожает немедленная перспектива девальвации. В этом и состоит причина, по которой капиталисты сегодня неохотно привязывают себя (посредством долгосрочных инвестиций) к конкретной валюте. Именно поэтому они позволяют своим банковским счетам расти, даже если они приносят совсем незначительный доход, и запасаются золотом, которое не только не приносит прибыли, но вдобавок требует затрат на его хранение.

Другой фактор, который способствует продлению текущего периода депрессии, – это негибкость заработной платы. Заработная плата увеличивается в периоды подъёма. В периоды сокращения экономической активности она неизбежно падает, причём не только в денежном, но и в реальном выражении. Успешно препятствуя снижению заработной платы, политика профсоюзов тем самым превращает безработицу в постоянное и массовое явление. Более того, эта политика отодвигает подъем экономики на неопределённый срок. Ситуация не нормализуется до тех пор, пока цены и заработная плата не адаптируются к количеству денег в обращении.

Общественное мнение совершенно верно усматривает в окончании бума и наступлении кризиса последствия банковской политики. Несомненно, банки могли бы отложить столь неблагоприятное развитие событий на более поздний срок. Ещё какое-то время они могли бы продолжать свою политику расширения кредита. Но, как нам уже известно, они не смогли бы упорствовать в этом бесконечно, не подвергая всю денежную систему опасности полного краха. Бум, вызванный банковской кредитной экспансией, рано или поздно неизбежно должен закончиться. Если они не намерены позволить, чтобы их политика полностью уничтожила кредитно-денежную систему, сами банки должны прервать ее, прежде чем случится катастрофа. Чем дольше период кредитной экспансии и чем дольше банки будут медлить с изменением своей политики, тем ощутимее будут последствия неэффективных капиталовложений и неумеренной спекуляции, характеризующих периоды бума; и в результате тем дольше будет длиться период депрессии и более неопределённым будет срок восстановления и возврата к нормальной экономической деятельности.

Уже не раз звучали предложения «стимулировать» экономическую активность и «включить насос», прибегнув к новому расширению кредита, которое должно поспособствовать окончанию депрессии и началу подъёма или по крайней мере возврату к обычным условиям; тем не менее сторонники этого метода забывают, что даже если будут преодолены трудности текущего момента, то в самом недалёком будущем это вызовет еще более худшую ситуацию.

В конечном счёте необходимо осознать, что попытки искусственно снизить процентную ставку, которая обусловлена рынком, через расширение кредита, могут принести лишь временные результаты и что первоначальный подъем сменит ещё более глубокий спад, который обернется полным застоем торговой и промышленной деятельности. Экономика не сможет развиваться гармонично и плавно до тех пор, пока все искусственные меры вмешательства в уровень цен, заработной платы или процентных ставок, который устанавливается через свободное взаимодействие экономических факторов, не будут отвергнуты раз и навсегда.

В задачу банков не входит исправление последствий редкости капитала или результатов ошибочной экономической политики путём расширения кредита. Разумеется, достойно сожаления то обстоятельство, что возврат к нормальной экономической ситуации откладывается сегодня из-за пагубной политики торговых ограничений, наращивания вооружений и вполне обоснованного, если не сказать больше, страха перед войной, не говоря уже о негибкости заработной платы. Но только не банковскими мерами и расширением кредита будет исправлена данная ситуация.

Выше мной был предложен лишь краткий и неизбежно неполный набросок денежной теории экономических кризисов. К сожалению, ограниченные рамки данной статьи не позволили мне изложить эту тему более подробно; те, кто интересуется данным вопросом, смогут найти по нему дополнительные сведения в тех или иных публикаций, которые я упомянул ниже.

Theme by Danetsoft and Danang Probo Sayekti inspired by Maksimer