1. Вводные замечания
Автор сознает, что его текст неполон. Однако как следует проанализировать проблему экономического цикла можно только в объемном трактате, где освещаются абсолютно все аспекты капиталистической рыночной экономики. Автор полностью согласен с мнением Бём-Баверка, который пишет, что «чтобы не быть рассуждениями дилетанта, теория экономического цикла должна излагаться в последней или предпоследней главе трактата, в котором отражены все главные проблемы экономической теории».
С учетом сказанного я предлагаю этот набросок вниманию комиссии.
2. Непопулярность процента
Одной из особенностей нашей эпохи — эпохи войн и катастроф стала борьба всех правительств и групп влияния с правами кредиторов. Правительство большевиков начало с того, что уничтожило кредиты и выплату процента. Самым популярным лозунгом нацистов было уничтожение процентного рабства (Brechung der Zinsknechtschaft). Страны-должники пытаются разными способами, из которых наиболее эффективным является валютный контроль, экспроприировать требования кредиторов. Их экономический национализм направлен на борьбу с так называемым возвращением колониализма. Они делают вид, что ведут новую войну за независимость с иностранными эксплуататорами, как они осмеливаются называть тех, кто обеспечил их капиталом, необходимым для улучшения ситуации в их экономиках. Поскольку сегодня главным кредитором стали США, эта война направлена против американского народа. Только дипломатическая сдержанность удерживает экономических националистов от того, чтобы открыто называть своих врагов «янки»; вместо этого они используют эвфемизм «Уолл-стрит».
Для американских денежных властей «Уолл-стрит» становится мишенью тогда, когда они проводят политику «дешевых денег». Обычно считается, что меры, направленные на снижение ставки процента относительно того уровня, на котором она находилась бы в условиях свободного рынка, чрезвычайно полезны для большинства и наносят ущерб лишь горстке капиталистов и бесчувственных заимодавцев. По умолчанию предполагается, что кредиторы — праздные богачи, а заемщики — трудящиеся бедняки. Это атавистическое поверье идет вразрез с современными реалиями.
В эпоху мудрого афинского законодателя Солона, во времена аграрных законов Древнего Рима, в Средние века и даже в более поздние времена было в общем и целом верно отождествлять кредиторов с богатыми, а должников — с бедными. В наш век, век акций и облигаций, век сберегательных касс, страхования жизни и социального страхования все совершенно иначе. Имущие классы владеют крупными заводами и фермами, обыкновенными акциями, городской недвижимостью — и в силу этого очень часто являются должниками. Люди с более скромными доходами владеют облигациями, имеют депозитные счета и страховые полисы, пользуются системой социального страхования — и соответственно являются кредиторами. Стремление снизить ставку процента и покупательную способность национальной валюты негативно отражается на них.
Массы действительно не осознают, что являются кредиторами, и поэтому сочувствуют политике, направленной против кредиторов. Но их невежество никак не влияет на то, что огромное большинство граждан является кредиторами, и на то, что эти люди своим одобрением политики «дешевых денег» по недомыслию наносят ущерб собственным материальным интересам. Кстати, этот факт опровергает сказки марксистов о том, что общественный класс всегда верно осознает свои классовые интересы и всегда действует в соответствии с ними.
Современные пропагандисты политики «дешевых денег» гордятся своей неортодоксальностью и ругают своих противников ортодоксами, реакционерами и приверженцами устаревших взглядов. Один из наиболее красноречивых адвокатов так называемого функционального финансирования Абба Лернер утверждает, что при оценке фискальных мер он и его друзья используют «научный, а не схоластический метод». На самом деле лорд Кейнс, Элвин Хансен и Абба Лернер в своих страстных проповедях против процента возрождают дух экономической доктрины средневековой схоластики с ее отвращением к проценту. Громогласно трубя о невозможности возврата к экономической политике XIX в., они настойчиво призывают к возрождению методов «темных веков» и старых догматов.
3. Два типа кредита
Нет никакой разницы между конечными целями боровшегося с процентом канонического церковного права и той политики, которую рекомендуют современные обличители процента. Однако между ними существует различие в методах. Средневековая ортодоксия сначала стремилась законодательно запретить процент, а потом ограничить его величину посредством так называемых законов о ростовщичестве. Современные экономисты, именующие себя противниками ортодоксии, стремятся снизить ставку процента или даже уничтожить его вообще с помощью кредитной экспансии.
Любое серьезное обсуждение проблемы кредитной экспансии должно начинаться с проведения различия между двумя типами кредита: товарным и фидуциарным.
Товарный кредит представляет собой переход сбережений от первоначального сберегателя к предпринимателям, планирующим использовать их в производстве. Сберегатель отложил эти деньги потому, что потреблял меньше, чем мог бы. Передавая заключенную в них покупательную способность должнику, он дает ему возможность купить не потребленные им товары и использовать их в производственных целях. Величина товарного кредита жестко ограничена размером сбережений, то есть воздержанием от потребления. Дополнительный кредит предоставляется только в том случае, если накоплены дополнительные сбережения. Все это никак не влияет на покупательную способность денежной единицы.
Фидуциарный кредит — это кредит, предоставляемый за счет средств, специально созданных для этой цели банком. Чтобы выдать кредит, банк печатает банкноты или кредитует должника путем открытия депозита, т.е. создает кредит из ничего. Эти действия равноценны созданию необеспеченных бумажных денег, т.е. явной и неприкрытой инфляции. В результате растет объем заместителей денег, которые люди используют точно так же, как деньги в узком смысле слова. Растет и покупательная способность заемщиков. Заемщики предъявляют дополнительный спрос на рынке средств производства; этот спрос возникает исключительно в силу создания банкнот и депозитов из воздуха. Благодаря этому спросу формируется тенденция к росту цен и заработной платы.
Если величина товарного кредита жестко зависит от размера капитала, накопленного за счет сбережений, то масштаб фидуциарного кредита зависит от действий банков. Расширить предложение товарного кредита нельзя, но расширить фидуциарный кредит вполне возможно. В системе, где фидуциарного кредита нет, банк может увеличить предложение кредита только при условии, что вкладчики доверили ему новые депозиты. В системе, где фидуциарный кредит есть, банк может увеличить предложение кредита, если будет проводить специфическую политику, которую, как это ни странно, принято называть «либеральной».
Кроме того, что кредитная экспансия всегда приводит к росту цен и ставок заработной платы, она оказывает влияние и на рыночную ставку процента. Поскольку кредитная экспансия — это дополнительное количество кредитных средств, она способствует падению процентных ставок ниже того уровня, на котором они оставались бы, если бы кредитный рынок не получал искаженных сигналов в результате кредитной экспансии. Популярность кредитной экспансии среди идиотов и шарлатанов объясняется не только тем, что она порождает инфляционный рост цен и зарплат, но и тем, что в краткосрочной перспективе она приводит к снижению процентных ставок. В наши дни кредитная экспансия стала основным политическим инструментом обеспечения дешевых и доступных денег.
4. Функции цен, заработной платы и процентных ставок
Ставка процента представляет собой рыночный феномен. В рыночной экономике действия предпринимателей, направленные на максимально полное удовлетворение нужд потребителей по максимально доступным для них ценам, зависят от структуры цен, ставок заработной платы и процентных ставок. Когда предприниматель планирует свои действия, он учитывает в своих расчетах цены на материальные факторы производства, ставки заработной платы и процентные ставки, с одно стороны, и ожидаемые им в будущем цены на потребительские блага — с другой. На основании этого расчета предприниматель делает выводы о том, принесет ли данный проект прибыль. Если те рыночные данные, на которые он опирается в своих расчетах, искажены государственным вмешательством, то результат может ввести его в заблуждение. Обманутые магией иллюзорных цифр предприниматели приступают к реализации проектов, которые не имеют отношения к удовлетворению наиболее острых реальных потребностей людей. Неудовлетворенность потребителей становится очевидной тогда, когда товары, произведенные в результате ошибочных инвестиций, появляются на рынке и выясняется, что их нельзя продать по цене, которая обеспечила бы предпринимателю прибыль. Это приводит к так называемому «плохому рынку». Если на рынке, свободном от государственного вмешательства, приводящего к искажению рыночной информации, анализ какого-либо проекта показывает, что он не принесет прибыли, это является доказательством того, что в данных обстоятельствах потребители предпочитают другие проекты. Если какое-либо предприятие не приносит прибыли, это означает, что потребители не готовы при покупке произведенных этим предприятием товаров компенсировать предпринимателям цену задействованных в ходе производства этих товаров факторов, хотя в то же самое время они готовы компенсировать цену тех же самых производственных факторов при покупке других товаров. Таким образом суверенные потребители выражают свои желания и заставляют предпринимателей строить свою деятельность так, чтобы удовлетворять те потребности, которые потребители считают наиболее важными. Благодаря потребителям прибыльные предприятия развиваются, а неприбыльные угасают.
Огрубляя, можно сказать, что реализации многих проектов мешают сложившиеся цены, ставки заработной платы и процентные ставки. Но было бы серьезной ошибкой считать, что для расширения производства достаточно снижения цен на эти факторы. Производство ограничено тем, что факторы производства редки. Цены, ставки заработной платы и процентные ставки лишь указывают на степень этой редкости. Собственно говоря, они являются сигналами. Посредством этих рыночных феноменов общество посылает предпринимателям, планирующим приступить к осуществлению того или иного конкретного проекта, предупреждение: «Не тронь этот фактор производства, он предназначен для удовлетворения другой, более важной потребности».
Экспансионисты, как называют себя в наши дни сторонники инфляции, видят в процентных ставках исключительно препятствие для роста производства. Если бы они были последовательны, им следовало бы точно так же относиться и к материальным факторам производства, и к ставкам заработной платы. Снижение решением правительства ставок заработной платы на 50% по сравнению со ставками свободною рынка труда тоже привело бы к тому, что некоторые проекты, которые до этого считались невыгодными, стали бы казаться прибыльными. В утверждении, будто бы расширению производства мешают высокие процентные ставки, не больше истины, чем в утверждении, что ему мешают высокие ставки заработной платы. То, что экспансионисты развивают эти рассуждения исключительно применительно к процентным ставкам и не трогают ни цен на сырьевые товары, ни цен на труд, свидетельствует о том, что ими движут чувства и страсти, а не холодные размышления. Ими руководит зависть, они завидуют прибылям богатых. Они не осознают того, что, нападая на процент, они нападают на широкие круги вкладчиков, акционеров и владельцев страховых полисов.
5. Последствия политически обусловленного занижения процентных ставок
Экспансионисты совершенно правы, когда утверждают, что кредитная экспансия приводит к экономическому буму. Их единственная ошибка в том, что они забывают: искусственно вызванное процветание не может быть устойчивым и неизбежно кончается спадом и депрессией.
Когда в результате кредит ной экспансии рыночная ставка процента падает, многие проекты, которые до этого оценивались как неприбыльные, начинают казаться прибыльными. Тем не менее предприниматели, которые берутся за такие проекты, очень скоро обнаруживают, что их расчеты были основаны на ошибочных представлениях. Они учитывали в них те цены на факторы производства, которые существовали на рынке до начала кредитной экспансии, однако в результате экспансии цены на эти факторы выросли и проекты утратили свою привлекательность: ведь у предпринимателей недостаточно средств, чтобы купить то, что нужно для их осуществления. Они были бы вынуждены остановить работы, если бы кредитная экспансия не продолжалась. Но, поскольку банки продолжают расширять предложение кредита и обеспечивать бизнес «дешевыми деньгами», предприниматели не видят причин для беспокойства. Они просто все глубже и глубже залезают в долги. Цены растут, растут и зарплаты. Это бум; все счастливы, все довольны, все убеждены, что человечество наконец избавилось от диктата редкости [факторов производства] и вступило в эру вечного процветания.
На самом деле это благополучие очень хрупко — замок, построенный на песке. Такое процветание недолговечно. Банкноты и депозиты не могут заменить несуществующие капитальные блага. Однажды на лорда Кейнса нашел поэтический стих, и он написал, что кредитная экспансия сотворила «чудо... превращения камня в хлеб»(1). Однако при ближайшем рассмотрении это чудо оказывается не менее сомнительным, чем фокусы индийских факиров.
В условиях бума есть только два варианта развития событий.
Первый вариант. Банки, осуществляющие кредитную экспансию, цепляются за свою экспансионистскую политику и не прекращают снабжать предпринимателей деньгами, несмотря на инфляцию производственных издержек. Они стремятся удовлетворить растущий спрос на кредиты. Чем больше кредитов просит бизнес, тем больше он получает. Цены и зарплаты растут до небес. Количество банкнот и депозитов превосходит всякое воображение. Наконец общество осознает, что происходит. Люди понимают, что выпуск заместителей денег будет продолжаться и цены будут расти все быстрее и быстрее. Они приходят к выводу, что в этих обстоятельствах нужно немедленно избавляться от наличности. Чтобы не пасть жертвой стремительного падения покупательной способности, они начинают лихорадочно закупать любые товары, вне зависимости от того, сколько они стоят и нужны ли они им. Они предпочитают любые товары деньгам. Происходит то, что произошло в Германии в 1923 г., когда был продемонстрирован классический образчик политики бесконечной кредитной экспансии: бегство в реальные ценности, или die Flucht in die Sachwerte. Происходит коллапс денежной системы. Покупательная способность денежной единицы стремится к нулю. Люди переходят на бартер либо на другие виды внутренних и иностранных денег. Начинается кризис.
Второй вариант. Банки или денежные власти осознают опасность бесконечной кредитной экспансии до того, как это осознает общество в целом. Они добровольно прекращают увеличивать количество банкнот и депозитов. Они перестают удовлетворять спрос предпринимателей на новые кредиты. Начинается паника. Процентные ставки взлетают, потому что многим фирмам срочно требуются деньги, чтобы избежать банкротства. Цены внезапно падают, так как отчаявшиеся фирмы пытаются добыть наличность, распродавая товарные запасы по минимальным ценам. Производство сокращается, работников увольняют.
Таким образом, кредитная экспансия всегда приводит к экономическому кризису. Так или иначе искусственный бум обречен. В долгосрочной перспективе он переходит в крах. В краткосрочной перспективе он приводит к видимости процветания, которое порой может продолжаться несколько лет. Пока оно длится, власти, осуществляющие кредитную экспансию, банки и их пресс-службы высокомерно игнорируют предупреждения экономистов и похваляются успехами своей политики. Когда же счастливые деньки кончаются, они умывают руки.
Искусственно созданное процветание не может быть устойчивым, потому что занижение ставки процента, порожденное в чистом виде банковскими технологиями и не отражающее реальной ситуации на рынке, приводит к ошибкам в предпринимательских расчетах. Оно создает иллюзию прибыльности проектов, для осуществления которых на самом деле не хватает производственных факторов. Обманутые предприниматели расширили свою деятельность за пределы того, что позволяли им реальные запасы общественного богатства. Они недооценили редкость факторов производства и переоценили свои производственные возможности. Иными словами, они впустую растратили редкие капитальные блага, вложив их в безнадежные проекты.
Предприниматели всегда находятся, так сказать, в положении подрядчика, задача которого — построить здание при ограниченном запасе стройматериалов. Если подрядчик переоценивает свои запасы, то он разработает проект здания, для строительства которого ему не хватит материала. Он начнет работы, заложит фундамент и только потом поймет, что ему не хватает материалов, чтобы закончить стройку. Но не само это запоздалое открытие — причина его проблем. Он расплачивается за ошибки, совершенные в прошлом. В момент, когда он осознает истинное положение дел, он расстается с иллюзиями и вынужден взглянуть в лицо реальности.
Нет необходимости останавливаться на этом, поскольку общество, которое вообще склонно к поискам козла отпущения, как правило, с готовностью обвиняет денежные власти и банки в том, что это они устроили кризис. Им ставят в вину то, что, прекратив кредитную экспансию, они оказали дефляционное воздействие на торговлю. Денежные власти и банки действительно несут ответственность за разгул кредитной экспансии и последовавший в результате бум, однако общество, неизменно встречающее проинфляционные шаги правительства с восторгом, не должно перекладывать на них всю вину. Кризис не является результатом отказа от экспансионистской политики, он представляет собой неизбежное следствие этой политики. Выбор состоит лишь в том, продолжать ли экспансию вплоть до коллапса всей денежно-кредитной системы или остановиться, не доходя до края. Чем быстрее происходит остановка кредитной экспансии, тем меньше убыток и ущерб, который она наносит.
Общественное мнение совершенно неверно оценивает фазы экономического цикла. Искусственный бум не является процветанием, это лишь иллюзия процветания. Она смущает людей и порождает непроизводительное вложение капитала и проедание несуществующих прибылей, что в итоге приводит к истощению капитала. Депрессия представляет собой необходимый процесс реадаптации структуры деловой активности к истинному состоянию рынка, то есть к реальному предложению капитальных благ и реальным ожиданиям потребителей. Поэтому депрессия — первый шаг на пути к нормальному состоянию, к началу выздоровления и фундаменту подлинного процветания, основанного не на песке кредитной экспансии, а на реальном производстве благ.
Дополнительный кредит в рыночной экономике оправдан только тогда, когда его предоставление связано с ростом сбережений людей и с соответствующим ростом товарного кредита. В этом случае средства, необходимые для дополнительного инвестирования, возникают в результате определенного поведения людей. Если люди не сберегли этих средств, то банкиры не в состоянии создать их из ничего с помощью своих фокусов. Та ставка процента, которая формируется на кредитном рынке, в отличие от той, которую создает политика «дешевых денег», отражает готовность людей отказаться от потребления всех уже полученных ими доходов и предназначить часть их для развития бизнеса. Она дает предпринимателям надежный ориентир, позволяющий определить, какие проекты можно реализовать с учетом истинного объема сбережений и накопления капитала. Политика искусственного занижения ставки процента относительно потенциальной ставки свободного рынка соблазняет предпринимателей в том числе на проекты, которые не получают одобрения потребителей. В рыночной экономике на величину дополнительных инвестиций влияет каждый член общества. В ней нельзя постоянно обманывать общество, манипулируя ставкой процента. Рано или поздно недовольство людей искусственным расширением кредита становится очевидным, и это приводит к краху иллюзорного процветания.
Процент не является результатом махинаций злобных эксплуататоров. Более низкая ценность будущих благ по сравнению с ценностью благ в настоящем — это неотъемлемая черта человеческой деятельности, и ни один бюрократ не в силах ее отменить. До тех пор, пока существуют люди, предпочитающие одно яблоко сегодня двум яблокам через двадцать пять лет, будет существовать и ставка процента. И это не зависит от того, организовано ли общество на принципе частной собственности на средства производства (капитализм) или на принципе общественной собственности на средства производства (социализм и коммунизм). В деятельности тоталитарного правительства ставка процента, т.е. разная оценка будущих и настоящих благ, играет ту же роль, что и при капитализме.
Бесспорно, в социалистической экономике люди лишены возможности формировать собственные суждения о ценности, и значение в ней имеют только оценки правительства. Диктатора не волнует, одобряют ли массы его решение выделить столько-то на текущее потребление, а столько-то — на дополнительные инвестиции. Если диктатор увеличивает инвестиции и, следовательно, сокращает средства, предназначенные для потребления, то людям приходится меньше есть и при этом помалкивать. Никакого кризиса при этом не возникает, потому что подданные не имеют возможности выразить свое недовольство. Но в рыночной экономике, которая представляет собой экономическую демократию, высшей властью являются потребители. Прибыль или убыток предпринимателей зависят от того, покупают они или воздерживаются от покупки. Именно поведение потребителей представляет собой истинную меру деловой активности.
6. Неизбежный конец
Важно понимать, что экономический кризис начинается тогда, когда люди начинают проявлять недовольство экспансионистскими предприятиями, которые стали возможны в результате манипулирования ставкой процента. Обрушение карточного домика происходит благодаря демократическому характеру рыночного процесса.
То, что люди предпочитают политику дешевых денег, не имеет существенного значения. Массы обмануты заявлениями псевдоэкспертов о том, что дешевые деньги могут обеспечить процветание и не имеют никаких негативных последствий, Люди не понимают, что инвестиции могут расти только при условии накопления дополнительного капитала в результате сбережений. Они как зачарованные слушают сказки, которые рассказывают им мошенники и безумцы типа Джона Ло и майора Дугласа. Но значение имеют не сказки, а то, как люди ведут себя на самом деле. Если они не готовы сокращать текущее потребление, чтобы больше сберегать, то возможностей для серьезного роста инвестиций не возникает.
Средства для инвестиций нельзя получить, напечатав банковские расписки или нарисовав кредиты.
При обсуждении положения, сложившегося в результате длительного проведения политики низких процентных ставок, следует учитывать, что прекращение этой политики резко обнажит все ее негативные последствия. Неисправимые защитники инфляции будут протестовать против так называемой дефляции и настойчиво предлагать свое любимое средство, инфляцию, пытаясь протащить ее под именем «рефляции»**. Корень всех зол — в экспансионистской политике. Если прекратить ее, то все тайное становится явным. Но политика кредитной экспансии не может продолжаться бесконечно, она рано или поздно прекращается, и чем позже это происходит, тем больше ущерб от искусственного бума. На сегодняшний день, после долгого периода искусственно заниженных процентных ставок, вопрос не в том, как избежать трудностей послекризисного восстановления, а в том, как сократить их до минимума. Если вовремя, не прекратить экспансионистскую политику, если не сбалансировать бюджет, если не отказаться от наращивания долга правительства коммерческим банкам и по-прежнему не давать рынку определить истинную величину ставки процента, страна вступит на тот путь, который в 1923 г. выбрала Германия.
_______________________________________________________________
* Из аналитической записки на английском языке от 24 апреля 1946 г., подготовленной Мизесом в качестве консультанта; заказчики — группа деловых людей. Перевод по изд.: Mises! von. The Trade Cycle and Credit Examion: The Economic Consequences of Cheap Money // Mises L. von. The Causes of the Economic Crisis and Other Essays before and after the Great Depression. Auburn, ALA: Ludwig von Mises Institute, 2006. P. 191—202.— Прим. амер. Ред
** Мизес имел в виду то, что сейчас называют «рефляцией» или «стимулированием экономического роста» - Прим.амер. ред.
1 Paper of the British Experts (April 8,1943).
Статья сканирована со сборника издательства Социум. "Теория экономического цикла"
- Войдите, чтобы оставлять комментарии