121. Здесь также все сводится к расчету - какую сумму выгодно заплатить, чтобы избавиться от конкурентов?
Прежде всего, избавиться от конкурентов значит обеспечить себе монополию, а этого-то наши земледельцы и не могут добиться, потому что конкуренция давит их постоянно и со всех сторон: в три-четыре года к нам переселяется гораздо больше земледельцев, чем сколько числится у нас рабочих на всех наших фабриках.
Сверх того, платить деньги, чтобы избавиться от конкуренции соседа, - все равно, что содержать бездельника на свой счет. Правда, охранительный промышленник не бездельник, он тоже работает, но только в убыток, и этот-то убыток должны ему заплатить все производители, работающие с барышом.
С другой стороны, когда земледелец приносит свои продукты на мировой рынок, он вступает в конкуренцию со всеми производителями земного шара. Ясно как день, что о монополии для него не может быть и речи; а в конце концов и выходит, что земледелец, платя пошлину за избавление от конкуренции фабричного рабочего, должен делить получаемую от этого выгоду со всеми земледельцами земного шара, тогда как бремя пошлины несет он один.
122. Передвижение людей и передвижение товаров взаимно дополняют друг друга. Паспорта, ставящие преграды людскому передвижению, и пошлины, ставящие преграды товарному, одинаково не выдерживают критики разума.
Раз существует факт, что некоторые местности земного шара производят продукты, которых не производят другие, то одно из двух: или люди пойдут туда, где есть желаемый продукт, или продукты будут привезены к людям, которые получают их путем обмена на продукты своего собственного края. В конце концов одна и та же экономическая сила приводит в движение и пассажирские и товарные поезда. Наши вывозимые товары весьма громоздки и требуют обширных помещений. Поезда, которые перевозили хлопок и пшеницу из западных штатов в восточные, перевозят обратно эмигрантов.
Охранительный тариф, затрудняя перевоз товаров, приводит к тому, что приходящие к нам суда часто должны идти порожняком; имея же много свободного места, они, естественно, находят выгоду вместо товаров везти к нам людей, производящих товары, почему и понижают цену их перевозки до крайнего минимума. Таким образом, охранительный тариф, хотя и косвенно, но очень сильно поощряет приток в нашу страну переселенцев. Протекционисты и это ставят себе в заслугу; но забывают, что ведь девять десятых всех переселенцев суть те же конкуренты нашим труженикам [*Иммиграция в 1884 г. представлялась у нас в таком виде:
Мужчин Женщин Итого
Людей свободных профессий 2184 100 2284
Людей с техническим образованием 50905 4156 55061
Неизвестных профессий 19778 11887 31665
Не специальных 75483 169904 245387
Разных 160159 24036 184195
160159
ВСЕГО 308509 210083 518592
Между «разными» было 106.478 чернорабочих и 42.052 хлебопашцев.-- Прим. Автора] и что целая треть этих новых людей пристраивается именно к обработке наших земель.
Засим мы раньше уже видели, что тариф уменьшает доходы земли и, стало быть, тормозит заселение наших деревень. Что же выходит? Выходит, что протекционизм, с одной стороны, устроил фабрику, чтобы дать рабочим ее высшую плату и избавить земледельцев от лишних конкурентов; а с другой стороны, наводнил страну такой массой разнообразнейших конкурентов, которая не могла не понизить заработную плату во всех отраслях производительного труда. Вся эта путаница, часто неожиданная для самих творцов ее, только и привела к тому, что мероприятия нашего протекционизма, взятые в отдельности, взаимно уничтожают друг друга; а все вместе только стесняют промышленность страны и тормозят развитие народного богатства.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии