При анализе пошлин или квот или любых иных протекционистских ограничений необходимо забыть про политические границы. Политические границы между странами могут быть весьма важны в иных отношениях, однако при этом они не имеют ни малейшего экономического значения. Допустим, к примеру, что каждый из американских штатов является отдельным государством. Тогда мы обязательно услышим многочисленные жалобы протекционистов о том, как же нам теперь несладко живется. Представьте себе стоны производителей дорогих тканей из штатов Нью-Йорк или Род-Айленд, жалующихся на «нечестную», «основанную на дешевой рабочей силе» конкуренцию со стороны различных низкопробных «иностранцев» из Теннеси или Северной Каролины, или наоборот.
К счастью, абсурдность беспокойства по поводу платежного баланса становится очевидной, если обратить пристальный взгляд на торговлю между штатами. Ведь никого не беспокоит платежный баланс между Нью-Йорком и Нью-Джерси или, раз уж на то пошло, между Манхэттеном и Бруклином, поскольку просто нет тех таможенных чиновников, которые вели бы отчеты о подобной торговле или составляли бы подобные балансы.
Если немного поразмышлять на эту тему, то становится очевидно, что требование нью-йоркских фирм о введении пошлин против Северной Каролины – это явный грабеж потребителей, живущих в штате Нью-Йорк (равно как и в Северной Каролине), неприкрытое стремление со стороны менее эффективных компаний заполучить особое преимущество. Будь все 50 штатов отдельными государствами, протекционисты получили бы возможность использовать внешние атрибуты патриотизма и недоверие к иностранцам, чтобы отвлечь внимание от грабежа потребителей собственного региона.
К счастью, пошлины между штатами противоречат Конституции США. Но и при наличии этого очевидного препятствия, даже не имея возможности рядиться в тогу национализма, протекционисты все же сумели установить тарифы между штатами в иной ипостаси. Кампания за дальнейшее повышение ставки минимальной заработной платы, регулируемой федеральным законодательством, в значительной степени была частью протекционистского плана против Северной Каролины и других южных штатов с более низкой заработной платой, более низкой стоимостью рабочей силы, реализуемого их конкурентами из штатов Новой Англии и Нью-Йорка.
В ходе проходивших в 1966 г. в Конгрессе дебатов по поводу повышения федеральной ставки минимальной заработной платы ныне покойный сенатор Джейкоб Джавитц (республиканец от штата Нью-Йорк) открыто признал, что одной из основных причин, по которой он поддерживал этот законопроект, было намерение нанести урон южным конкурентам нью-йоркских текстильных фирм. Так как на юге США ставки заработной платы в целом ниже, чем на севере, то при повышении ставки минимальной заработной платы в наибольшей степени пострадают компании из южных штатов (это же касается и рабочих, которые лишатся своих рабочих мест).
«Безопасность» — еще один модный предлог для введения ограничений торговли между штатами. Так, например, организованные государством молочные картели из штата Нью-Йорк остановили ввоз молока из соседнего штата Нью-Джерси на том явно надуманном основании, что перевозка по реке Гудзон сделает молоко из Нью-Джерси «небезопасным».
Если тарифы и ограничения являются благом для страны, то почему бы их не применить на уровне штата или региона? Принцип остается неизменным. Во времена первой в Америке великой депрессии, известной как Паника 1819 г., Детройт был крохотным приграничным городком с населением в несколько сотен человек. Тем не менее здесь зазвучали протекционистские призывы – к счастью, не претворенные в жизнь – запретить любой «импорт» товаров в Детройт, а его граждан уговаривали покупать только местные товары. Если бы этот абсурд реализован, то всеобщий голод и смерть разом затмили бы для детройтцев все прочие экономические проблемы.
Так почему бы не ограничить или не запретить полностью торговлю, т.е. «импорт» товаров в город, район или даже квартал, или не провести этот принцип последовательно до логического конца — до масштабов одной семьи? Почему бы какой-нибудь семье Джонсов не выпустить указ о том, что отныне ни один из членов семьи не имеет права покупать любые товары или услуги, созданные вне пределов семейного дома? Голод быстро положил бы конец этому нелепому стремлению к самодостаточности.
Следует понимать, что подобная абсурдность неотделима от логики протекционизма. Стандартный протекционизм не менее нелеп, однако риторика национализма и национальных границ позволяла скрыть этот определяющий факт.
Вывод же таков, что протекционизм это не просто абсурд, а абсурд опасный, пагубный для экономического процветания в целом. Мы не являемся, если вообще когда-либо являлись, обществом самодостаточных земледельцев. Рыночная экономика – это единый огромный каркас, охватывающий весь мир, где каждый человек, каждый регион, каждая страна производят то, что у них получается лучше всего, с наибольшей относительной эффективностью, и обменивают этот продукт на товары и услуги других. Без разделения труда и основанной на нем торговли, во всем мире разразился бы голод. Принудительные ограничения в отношении торговли – такие, как протекционизм, – сковывают, подавляют и уничтожают торговлю, этот источник жизни и процветания. Протекционизм — это всего лишь попытка убедить нас в том, что потребители, равно как и процветание общества в целом, должны пострадать, чтобы за счет более эффективных фирм или за счет потребителей наделить постоянными особыми привилегиями группы менее умелых производителей. Однако это исключительно разрушительный способ поддержки, поскольку под прикрытием патриотизма он сковывает торговлю.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии