VII.

Здесь, в лесу, темно. Над головой шелестят листья, черные на фоне последнего золотого луча. Мох мягок и тепл. Мы проспим на нем много ночей, пока лесные звери не придут, чтобы разорвать наше тело на куски. У нас нет теперь другой кровати, кроме мха, другого будущего, кроме встречи со зверями.

Мы очень стары сейчас, но еще утром, когда мы несли свою стеклянную коробочку по улицам города к Дому Ученых, мы были молоды. Никто не остановил нас, потому что никого из Исправительного Дворца не было, а другие ничего о нас не знали. Никто не остановил нас у ворот. Мы прошли по пустым коридорам и вошли в большой зал, где Bсемирный Совет Ученых проводил свое торжественное собрание.

Войдя, мы ничего не увидели, кроме неба в огромных окнах, голубого и светящегося. За длинным столом сидели Ученые, они были похожи на бесформенные облака, собирающиеся в тучу на небе. Это были и люди, чьи знаменитые имена мы знали, и те, кто приехал издалека, чьи имена были нам неизвестны. Над их головами висели портреты двадцати знаменитых людей, которые изобрели свечу.

Все взгляды Совета обратились к нам, когда мы вошли. Эти самые великие и мудрые люди земли не знали, что подумать, и разглядывали нас с удивлением и любопытством, будто увидели чудо.

Да, действительно, наша туника была порвана и забрызгана коричневатыми каплями, которые когда-то были кровью. Подняв правую руку, мы заговорили:

- Приветствуем вас, наши досточтимые братья из Всемирного Совета Ученых.

Затем Коллектив 0-0009, старейший и мудрейший из всех, спросили:
- Кто вы, брат наш? Вы не похожи на Ученого.

- Наше имя Равенство 7-2521. Мы Подметальщик, - ответили мы.

В ответ словно буря влетела в зал. Все Ученые разом заговорили, испуганно и сердито.

- Подметальщик! Подметальщик в Совете! Не верим своим глазам! Это против всех правил и всех законов!

Но мы знали, как их остановить.

- Братья наши, - начали мы. - Мы ничего не значим, ни мы, ни наше преступление. Имеют значение только наши братья. Не думайте о нас, мы - ничто, но прислушайтесь к нашим словам, потому что мы принесли вам подарок, подобного которому никто не приносил людям. Послушайте нас, ведь будущее человечества в ваших руках.

И они прислушались. Поставив коробочку на стол перед ними, мы стали рассказывать о нашем открытии, о туннеле, о побеге из Исправительного Дворца. Ни одна рука не шевельнулась, ни один глаз не моргнул, пока мы говорили. Затем мы сложили провода в коробочку. Они наклонились, наблюдая, а мы не двигались, взгляд наш был прикован к проводу. И медленно, медленно, как кровь, красное пламя задрожало в нем. И провод накалился и засветился.

Ужас охватил людей из Совета. Они вскочили на ноги, выбежали из-за столов, прижались к стене, сгрудившись вместе, надеясь, что тепло тел, стоящих вместе, даст им смелость.

Мы посмотрели на них и засмеялись:

- Не бойтесь ничего, братья. В этих проводах - великая сила, но они приручены. Они ваши. Мы даем их вам.

Они не двинулись.

- Мы даем вам небесную силу, - закричали мы. - Мы даем вам ключ к земле! Берите его и разрешите нам быть одним из вас! Самым ничтожным. Разрешите нам работать с вами, приручить эту силу, облегчить с ее помощью труд людей. Отбросим же наши свечи и наши факелы. Затопим светом наши города. Дадим человеку новый свет.

Но они смотрели на нас так, что мы вдруг испугались. Их маленькие глаза были неподвижны и злы.

- Братья! - молили мы. - Неужели вам нечего сказать нам?!

Коллектив 0-0009 подались вперед, они направились к столу, за ними последовали остальные.

- Да, у нас есть много чего вам сказать.

Звук их голоса, нарушив тишину, отдавался у нас в сердце.

- Да, у нас есть много чего сказать злодею, нарушающему все законы и похваляющемуся своим бесчестьем. Как вы посмели подумать, что обладаете большей мудростью, чем ваши братья? И если Совет определил, что вам следует быть Подметальщиком, как вы осмелились подумать, что окажетесь полезнее где-нибудь больше, чем подметая улицы?

- Как посмели вы, чистильщик канав, - вставили Братство 4-3452, - отделить себя от других и думать не как все?
- Вас сожгут на костре, - сказали Демократия 4-6998.
- Нет, их будут сечь, сечь, пока под плетью ничего не останется, - сказали Единодушие 7-3304.
- Нет, - сказали Коллектив 0-0009, - мы не можем решить это. Никогда еще не слышали мы о таком преступлении, и не нам судить. Ни один Совет не должен этого делать. Мы передадим это существо на сам Всемирный Совет, и да будет воля Его!

Посмотрев на них, мы взмолились:

- Братья! Вы правы. Пусть Совет осудит наше тело. Для нас это неважно. Но свет? Что вы сделаете со светом?

Коллектив 0-0009 посмотрели на нас и усмехнулись:

- Значит, вы считаете, что открыли новую силу. Все ли братья думают так?
- Нет, - пробормотали мы.

- Что не считают правильным все, не может быть правильным.
- Вы работали над этим один? - спросили Интернационал 1-5537.
- Да.
- То, что не сделано коллективно, не может быть хорошо, - проговорили Единодушие 7-3304.
- У многих людей Дома Ученых были в прошлом такие идеи, - сказали Солидарность 8-1164, - но когда большинство их братьев Ученых проголосовали против этого, они оставили свои мысли, как и подобает всем.
- Эта коробочка бесполезна, - сказали Единство 6-7349.
- Будь это не так, - сказали Гармония 9-2642, - это бы разрушило Отдел Свечей. Свечи - великое достижение человечества, одобренное всеми. И они не могут быть уничтожены из-за каприза одного человека.
- Это разрушит Планы Всемирного Совета, - подхватили Единодушие 2-9913.
- А без Планов Всемирного Совета солнце не может взойти. Пятьдесят лет ушло на одобрение Свечей всеми Советами, на то, чтобы определить их необходимое количество, на то, чтобы изменить планы в связи с заменой свечами факелов. Это затронуло тысячи и тысячи людей, работающих в сотнях государств. Мы не можем изменить планы так скоро.
- А если это облегчит труд людей, - сказали Общность 5-0306, - то это еще большее зло, ведь люди существуют только для того, чтобы работать для других.

Коллектив 0-0009 поднялись и указали на нашу коробочку.

- Это должно быть уничтожено, - сказали они.

И все закричали как один:

- Это должно быть уничтожено!
- Глупцы! - заорали мы. - Вы глупцы!

Разбив кулаком окно, мы кинулись в звенящий дождь падающего стекла. Падая, мы не выпустили коробочку из рук. Потом мы помчались. Мы бежали, не замечая ничего на своем пути, люди и дома проносились мимо бесформенным потоком. И дорога не была плоской, она, казалось, подпрыгивала нам навстречу, и мы ждали, что земля поднимется и ударит нас. Но мы продолжали бежать, не зная куда, сознавая только, что нам надо бежать, бежать до края мира, до конца своих дней.

Затем вдруг почувствовали, что лежим на мягкой земле, - мы остановились. Деревья, выше, чем мы когда-либо встречали, возвышались над нами в тишине. И вдруг мы поняли. Это был Неведомый Лес. Сами того не желая, мы пришли сюда, наши ноги вели наш ум и привели нас сюда, в Неведомый Лес, против нашей воли.

Стеклянная коробочка лежала рядом. Мы подползли к ней и упали на нее, спрятав лицо в руках, лежали не двигаясь.

Мы лежали так долго. Потом поднялись, взяли коробочку и пошли в чащу леса.

Для нас не имело ровно никакого значения куда. Мы знали, что никто не последует сюда за нами, они никогда не осмелятся войти в Неведомый Лес. Нам нечего бояться их. Лес сам решает судьбу своих жертв. Но это не пугало нас. Единственное, чего мы хотели, - быть далеко, уйти от Города, от того воздуха, которым он наполнен. И мы продолжали идти, держа в руках коробочку, с опустошенным сердцем.

Мы обречены. Сколько бы дней ни оставалось нам, мы проведем их одни. Мы знаем, что быть одному - большой грех. Мы вырвали себя из правды наших братьев, и нет для нас дороги назад, и нет для нас спасения, нам не искупить своей вины.

Но нас не волнует все это. Нас не волнует ничто на земле. Мы устали.

Только стеклянная коробочка в руках похожа на сердце, дающее нам силы. Но мы солгали себе. Не для блага своих братьев смастерили мы ее. Для себя. Она для нас превыше всех братьев. Эта правда выше их правды. Но зачем думать об этом? Нам осталось жить не так уж долго. Мы бредем к острым клыкам, которые ожидают нас где-то среди громадных безмолвных деревьев. Нет ничего, о чем бы мы могли сожалеть.

Приступ боли охватил нас, первый и единственный. Мы подумали о Золотой, которую больше не увидим. Затем боль стихла. Так лучше. Мы одни из Проклятых. Для Золотой лучше забыть наше имя и тело, которое носило его.