Фридерик Бастиа

Когда ценность земли увеличивается и если при этом растут цены на продукты земли, я бы понял, почему вызывает возражения теория, изложенная в этой моей книге (в главе IX). Тогда можно было бы сказать: «По мере развития цивилизации условия существования трудящегося ухудшаются по сравнению с условиями существования собственника. Быть может, такова фатальная необходимость, но это безусловно негармоничный закон».

К счастью, дело обстоит не так. Как правило, те самые обстоятельства, которые ведут к росту ценности земли, влекут за собой снижение цен на продукты питания, получаемые от земли... Поясним это примером.

Допустим, в десяти лье от города имеется земля, стоящая 100 фр.; потом проложили дорогу, проходящую рядом с этим полем, и земля, с которой стало легче вывозить урожай, стоит уже 150 фр. Затем собственник, получив, благодаря дороге, возможность кое-что благоустроить, разнообразить продукты, внести еще какое-нибудь улучшения, повышает ценность своей земли до 200 фр.

Таким образом, ценность поля удвоилась. Рассмотрим это удвоение прежде всего с точки зрения справедливости, а потом с точки зрения полученной полезности, притом полученной не собственником земли, а потребителями города.

И так, во всем, что способно удовлетворять наши нужды и желания, надо видеть и различать две вещи — сделанное природой и делаемое человеком, даровое и требующее труда, дары Бога и услуги человека, полезность и ценность. В одном и том же предмете первое может быть огромным, а второе — совершенно неприметным. Первое может оставаться неизменным, а второе беспредельно уменьшаться и уменьшается в действительности, когда тот или иной изобретенный нами способ действий дает нам тот же результат, но с меньшими усилиями.

Здесь уже можно предугадать одну из величайших трудностей, один из самых обильных источников недоумений, споров и недоразумений, с которыми сталкиваешься у самого порога, прежде чем перешагнешь его, чтобы войти в храм науки.

Что такое богатство ?

Богаты ли мы в той степени, в какой можем располагать полезностями, то есть в какой мы можем удовлетворять наши нужды и желания? «Человек беден или богат, — говорит А. Смит, — в зависимости от того, сколькими полезными вещами он обладает, которыми может пользоваться».

Рассуждения — скука. Рассуждения о ценности — скука из скук.

Множество малоопытных авторов, берясь за решение какой-нибудь экономической проблемы, совершенно забывали хоть как-нибудь определить понятие ценности.

По так или иначе и приходилось признавать, что такое игнорирование ни к чему не ведет. Теория ценности нужна политической экономии, как простое счисление нужно арифметике. Наш математик Безу оказался бы в безвыходном положении, если бы, не желая утомлять учащихся, он принялся учить их четырем правилам и пропорциям, не объяснив предварительно значения самых обыкновенных цифр.

Ах, если бы читатель мог предугадать восхитительные следствия, выводимые из теории ценности! Он не побоялся бы тогда скуки, усваивая, пусть не без труда и напряжения, первые понятия о ней, как усваивают, тоже не без утомления, начальные элементы геометрии, но зато потом открывается великолепное поле, где есть где разгуляться уму.

Однако такого рода предвосхищение вряд ли возможно. Однако чем усерднее я стараюсь размежевать понятие ценности и понятия полезности или труда и показать, как наука спотыкается на их смешении, тем больше публика усматривает в таком довольно-таки тонком разборе бесплодные потуги, могущие заинтересовать разве что узких специалистов.

«Экономические софизмы». Часть первая, софизм четвертый

Говорят... Но, чтобы не быть обвиненным в том, что я вкладываю ложные выводы в уста защитников покровительства, я лучше приведу слова одного из его самых энергичных поборников.

«Мы считаем, что во Франции покровительство должно ограничиваться обложением ввозимого товара лишь такой пошлиной, которая равнялась бы разности между издержками производства этого товара во Франции и той стране, откуда он привозится... Покровительственная пошлина, основанная на этом расчете, обеспечивает лишь свободную конкуренцию..., так как конкуренция существует только при одинаковых условиях и издержках производства. На бегах определяют вес, который будет везти каждая лошадь, и выравнивают условия; без этого не может быть и состязания. В торговле, если один из продавцов может предложить товар дешевле, то он перестает уже быть состязателем и делается монополистом...

Уничтожьте покровительственную пошлину, представляющую разницу производства, и иностранцы завалят наш рынок своими товарами и приобретут монополию» (Виконт де Романе).

«Каждый должен желать, как для себя, так и для других, чтобы производство страны было защищено от иностранной конкуренции, во всех тех случаях, когда последняя может доставлять товары по более низкой цене» (Матьё де Домбаль).