Фридрих Август фон Хайек.
Написано в 1973 г. для итальянской Enciclopedia del Novicento.

В некотором смысле вопрос, вынесенный в заглавие этой лекции, является сугубо риторическим. Я надеюсь, никто из вас не заподозрит меня хотя бы в мимолетных сомнениях на тот счет, что в техническом отношении остановить инфляцию не составляет никаких проблем. Если денежные власти действительно этого захотят и будут готовы принять последствия, то они всегда в состоянии сделать это практически за один день.

Положение государств на рынке никоим образом не отличается от положения других субъектов, участвующих в обращении товаров. Подобно им государство заключает сделки, при которых меновые отношения товаров подчиняются общим законам образования цен. Благодаря своему публично-правовому главенству, государство приобретает право принудительно взимать в свою пользу с граждан определенные взносы, во всех же других отношениях оно включается, подобно всякому хозяйствующему субъекту в организм общественного товарообмена. В роли покупателя и продавца государство вынуждено приспособляться к положению рынка.

Современные моралисты, противополагающие аксиому каждый для всех, все для каждого древнему изречению каждый для себя, каждый у себя, имеют об обществе весьма неполное, а потому неправильное, я даже прибавлю, к их крайнему удивлению, и весьма печальное представление.

Исключим сначала из этих двух знаменитых девизов все лишнее. Все для каждого есть вставка, приведенная здесь из любви к противоположениям, она и без того подразумевается в выражении каждый для всех. Что же касается до каждый у себя, то эта мысль не имеет никакого прямого отношения к трем остальным, но так как она имеет очень важное значение в политической экономии, то мы постараемся потом раскрыть смысл, который она заключает в себе.

Остается, стало быть, противоположение двух выражений - каждый для всех и каждый для себя. Одно, говорят, выражает собой принцип симпатии, другое - принцип индивидуалистический. Первое соединяет, второе разъединяет.

Ели не поднимается беспрерывно и во всех отношениях уровень человечества, значит, человек не обладает способностью совершенствоваться.

Если социальная тенденция не направлена на неуклонное возвышение уровня людей, значит, экономические законы не гармоничны».

Но как может подниматься человеческие уровень, если каждое данное количество труда не дает прирастания удовлетворений, то есть нет феномена, который может быть объяснен лишь превращением трудоемкой полезности в полезность даровую?

С другой стороны, как эта полезность, ставшая даровой, приведет всех людей к общему уровню, или сама она не будет общей?

Вот вам и важнейший закон социальной гармонии.

По многим обстоятельствам я хотел бы найти в экономическом языке другие слова для обозначения оказываемых и получаемых услуг, нежели слова «производство» и «потребление», которые слишком пропитаны материальностью. Ведь ясно же, что существуют услуги, как, например, услуги священника, преподавателя, солдата, артиста, которые напрямую связаны с нравственностью, образованием, безопасностью, чувством прекрасного и которые не имеют ничего общего с промышленностью, разве что и те, и другие услуги дают удовлетворение.

Во всем словаре политической экономии не найти другого слова, которое вызывало бы такую ярость нынешних реформаторов, какую вызывает слово «конкуренция»; чтобы сделать его еще более одиозным, они непременно сопровождают его эпитетом «анархическая».

Что же это такое «анархическая конкуренция»? Я не ведаю. Каким поясняющим словосочетанием можно ее заменить? Тоже не знаю.

Одна из наиболее известных и влиятельных сегодняшних трактовок свободы разработана сэром Исайей Берлином. В своей работе «Две концепции свободы» Берлин поддерживает концепцию «отрицательной» свободы - свободы как отсутствия внешнего вмешательства в сферу действий индивида – против «положительной» свободы, которая ссылается не на свободу как таковую, а на эффективную власть или господство индивида над самим собой или своим окружением.